Рост влияния, благосостояния и способы их достижения ростовщиками Вавилона, приводили к недовольству и ненависти не только вавилонян. Иудейский народ дал миру легенду о «вавилонской блуднице». Этот образ характеризовал не столько представительниц известной профессии, но городов и государств. Сложилась репутация богатства, «идущего в ногу» с бессовестностью и беспринципностью.
Образ Вавилона как “матери блудницам и мерзостям земным” сформирован, в значительной мере, славой вавилонского ростовщичества с его невероятной прибыльностью и невероятными цинизмом и меркантильностью.
Митанни – хурритское государство (XVII—XIII вв. до н. э.), на территории северной Месопотамии – дает нам другой пример ростовщичества в древнем мире. Кстати, Митанни – родина принцессы Тадухиппа, дочери царя Тушратты, более известной как Нефертити, жены знаменитого Эхнатона.
Земля Митанни являлась общинной собственностью, без права ее отчуждения. Однако, крупные ростовщики активно скупали участки мелких земледельцев. Вследствие отсутствия частного землевладения, продажа оформлялась оригинальным способом: ростовщик – покупатель участка усыновлялся продавцом, с выделением ему части общинного надела, обрабатываемого семьей продавца. Усыновитель получал от новоявленного сына подарок, равный по стоимости переданной земли.
При этом, общинную повинность с переданного таким образом участка, продолжал нести продавец-усыновитель, оказываясь в зависимости от ростовщика. За время своей деятельности, один из значимых ростовщиков был усыновлен таким образом 150 раз.
Следствием такой передачи земли являлось разорение общинников и усиление классового расслоения общества.
Ростовщики Митанни давали в долг зерно и скот получая в залог поле должника – будущего усыновителя. Или жену его и детей. Практиковалось удочерение девушек из бедных семей, что позволяло ростовщику выдать замуж удочеренную девушку (получив при этом вознаграждение), или продать ее в наложницы.
Концепция ростовщичества упоминается в Ведических религиозных текстах Древней Индии. В Сутрах (700–100 гг. до н. э.) и Джатаках (600–400 гг. до н. э.) упоминается ростовщик «кусидин» и ростовщичество осуждается. Васиштха, один из семи божественных мудрецов индуистской и ведийской мифологии, запретил брахманам и кшатриям принимать участие в ростовщичестве. В Джатаках ростовщичество упоминается как способ унижения человека.
Лишь ко второму столетию н.э., отношение к ростовщичеству в древней Индии становится более терпимым. В древнеиндийском сборнике права «Ману-смрити» ростовщичество упоминается как приемлемый способ приобретения богатства или получения средств к существованию. Причем размер ставки зависил от категории заемщика. Согласно законам Ману, доходность по выданным ссудам варьировалась от 24% годовых, если кредит брал брахман, до 60% для шудры.
Договор займа описывался в законах Ману достаточно подробно. Устанавливалась преемственность долговых обязательств. Обязательства по погашению долга, после смерти должника, переходили к его наследникам. Однако, родственники могли избежать обязанности погашения долга, если долги умершего были признаны как «порочные», т.е. возникшие вследствие пороков покойного. Да, алкоголь и женщины, куда без них…
В случае невозможности выплаты долга в срок, должник обязан был его отработать. Но с учетом кастовой принадлежности сторон сделки. Кредитор из более низкой касты, не мог принудить должника из высшей касты отрабатывать. Такой должник имел возможность отдавать долг постепенно, не торопясь.
Кроме того, в древней Индии срок взыскания долгов не ограничивался и проценты по займу не могли превышать двойного размера долга.
В отличии от Древней Индии, ростовщичество Поднебесной в эпоху Конфуция (5ст. до н.э.) приняло самые неприглядные формы. Принципы отношений займа были прописаны в древнекитайском праве. Договор оформлялся долговой распиской, предусматривался залог и возможность отсрочки платежа. В случае невозможности расплатиться с ростовщиком, заемщик продавал или закладывал имущество (землю). При нехватке средств должник вынужден был продавать в рабство детей, других членов семьи или самого себя.
Законодательно процент по займам не был ограничен, и кредиторы довели его до 200-300% годовых. Ростовщики скупали у должников заложенную землю, превращаясь в крупных землевладельцев.
Сложившаяся практика займов, помноженная на прессинг налогообложения, способствовала развитию ростовщичества. Ростовщиками становились мелкие чиновники — администраторы учета земель и налоговой системы. В «Истории Мин» мы прочтем: «В округах и уездах ежегодно присваивали имущество сотен семей». Ростовщики, отобрав землю, отдавали ее прежним владельцам в аренду под 50-80% урожая.
Арендаторы погрязали в долгах. Не в силах погасить задолженности они продавали в рабство не только жен, детей, но и самих себя. В Китае развилось долговое рабство. Нужда заставляла уже безземельных крестьян отдавать в залог своих родственников. Право на выкуп ограничивалось тремя годами. По истечении этого срока заложенные крестьяне превращались в рабов. Некоторые ростовщики-помещики обзавелись сотнями и тысячами рабов. По отстранению от дел высокопоставленного чиновника, управляющего при У-Цзуне (18-м императоре династии Тан в 840–846 годах), было обнаружено зерна и сокровищ на 250 млн. лян – богатство, равное государственному доходу за несколько лет.
О практике долговых отношений древности, позволяет судить изучение туземных племен Африки, Австралии и Америки 19-го, начала 20-го столетия. Альберт Швейцер, работавший врачом во французских колониях экваториальной Африки, в 1914 г описывает обычаи туземцев в «Письмах из Ламбарене»:
«Правовая сторона их жизни до чрезвычайности сложна, ибо границы ответственности простираются по нашим представлениям необыкновенно далеко. За поступок негра несет ответственность вся его семья, вплоть до самых отдаленных родственников. Если кто-либо, пользуясь чужим каноэ, задержал его на день, он обязан заплатить штраф, составляющий третью часть его стоимости…Справедливым же считается наказание только тогда, когда, будучи изобличен, он сам вынужден признать свою вину….Если же виновного почему-то не наказали, он объясняет это только тем, что пострадавшие на редкость глупы… До тех пор, пока он может отрицать ее с некоторой видимостью правдоподобия, он всей душой возмущается вынесенным приговором, даже в тех случаях, когда он действительно виновен.
Некий туземец должен был другому четыреста франков, но и не подумал возвращать долг, а вместо этого купил себе жену и стал справлять свадьбу. И вот когда все сидели за свадебным столом, явился заимодавец и стал упрекать его в том, что тот купил себе жену, вместо того чтобы уплатить долг. Завязалась палавра (рассмотрение спора на совете старейшин в присутствии ближайших родственников спорящих сторон). Наконец, они сошлись на том, что должник отдает в жены своему заимодавцу первую дочь, которая у него родится после этого брака, после чего тот остался в числе гостей и пировал с ним. Шестнадцать лет спустя он пришел за обещанной ему женой. Так был уплачен долг».
продолжение следует